Лики жизни: кому-то иконопись помогает пережить трудные времена, а для кого-то становится единственным ремеслом

Дело мастера. Скульптор-реставратор Денис Матяшевич ведает также секретами создания икон – грунта, лакировки и оклада

В самом сердце Киева среди офисов обосновалась иконописная мастерская. Кому-то душеспасительное занятие помогает пережить трудные времена, а для кого-то становится единственным ремеслом

– Вот здесь немножечко охры добавьте, и сразу личико оживет, – склонившись над студенткой, курирует процесс создания сакрального образа руководитель школы иконописи «Неопалимая Купина» Алла Дроган. 

Проходит немного времени, и девушка шепчет своей соседке: «Посмотри, глаза открылись». Заглядываю через плечо – и вправду, у Николая Чудотворца живой, почти человеческий взгляд. Автор иконы замолкает и до конца занятия не произносит ни слова. 

– Это большое душевное напряжение – написать икону так, чтобы она задышала, – поясняет мастер. – То, что происходит в душе, ложится потом на доску. И если икона оживает, значит, душа трудилась. 

Алла Дроган лучше других знает, как трудиться над иконой. Десять лет назад, в трудные времена, студентка Академии художеств получила неожиданный заказ. Один высокопоставленный военный заказал ей 14 икон «Неопалимая Купина». До этого иконописью она не занималась и имела лишь отдалённое представление о процессе. 

– Это было настоящее чудо, разделившее мою жизнь на до и после, – говорит она. 

Через несколько месяцев после первой встречи с иконописью Аллу нашёл священник одного строящегося храма и предложил позаниматься с его прихожанами. В строительном вагончике, отапливаемом обогревателями, кружок иконописцев просуществовал несколько лет. Для того чтобы вести занятия, художнице пришлось перелопатить немало специальной литературы, в основном древнеславянской. 

В этом параллельном мире в пятьдесят квадратных метров (такова площадь школы) царит особая тишина, заглушающая даже шум города. Иногда, как говорят, здесь бывает так тесно, что работать приходится плотно прижавшись друг к другу. Каждый ученик выбирает себе образ, над которым трудится в собственном темпе. Творческим фантазиям на духовную тематику здесь места нет. Образцами являются классические иконы XII–XVII веков. Между практическими занятиями мастер читает лекции, поясняя сакральное значение элементов иконы. Каждая форма бороды святого соответствует тому или иному духовному сану. А все морщинки лика имеют значение. Детали долгое время оттачиваются на бумаге. Для учеников это самый сложный период. Люди, которые прежде ничего сложнее ёлочки не рисовали, постигают азы живописи. 

– Новички приходят с грандиозными планами – все хотят рисовать иконы Рублёва, – улыбаясь, говорит Алла Дроган. – Но когда понимают, как это сложно, берутся за образ Николая Чудотворца. 

Школа иконописи – дело семейное. За художественную подготовку учеников отвечает Алла Дроган. Технологиям создания икон – грунт, лакировка, оклад и др. – обучает её муж скульптор-реставратор Денис Матяшевич. За восемь лет официальной работы школы, только по самым скромным подсчётам, через неё прошло полтысячи человек. 

Хранительница. Руководитель школы иконописи Алла Дроган (в центре) считает,  что икона оживает, если душа трудилась

Семья в окладе
Собравшиеся за длинным столом разновозрастные люди напоминают усердных школьников. У многих на лицах застыла детская улыбка. У соседки глаза святого на доске похожи на её собственные. 

– Знаете, когда первую икону дописала, была в таком замешательстве. Николай Чудотворец получился очень похожим на моего отца, – рассказывает пенсионерка Татьяна. – Хотя первую икону надо подарить, я так и не смогла с нею расстаться. 

Вообще с иконами связано много чудес. Алла Дроган считает, что именно они выбирают мастера, а не наоборот. 

– Ну как объяснить то, что я, например, родилась в день Богородицы Троеручницы, которая является заступницей всех иконописцев, – говорит она. – Почти все студенты, которые начинают писать свою первую икону, выясняют, что это либо их святой, либо покровитель их близких. 

На курсы ходят не только женщины. Правда, мужчины с меньшим энтузиазмом готовы рассказывать о себе. Программиста Сергея, трудившегося над иконой Казанской Божьей Матери, так и не удалось разговорить. А вот терапевт Ксения с большим удовольствием рассказала о том, как решила заниматься иконописью. К этому занятию её подтолкнула поездка по святым местам Турции. По возвращении на родину она случайно попала на выставку работ школы. И после первого занятия получила заказ. 

– Я тогда ещё ничего не умела. Но была уверена, что у меня получится, – рассказывает она. – Примерно через полгода работа была выполнена. 

Сейчас у Ксении несколько заказчиков. Говорит, что почти готова отказаться от медицинской практики и уйти в иконописцы. 

– Лечение человека надо начинать с души. А лекарства без молитвы – бессмысленная трата времени, – бескомпромиссно заявляет доктор. 

У окна над образом Богородицы трудится красивая блондинка в платочке. Алла Дроган говорит, что это одна из самых талантливых учениц школы. Психолог Алёна Думбадзе учится здесь два с половиной года. 

– Мне казалось, что иконописью занимаются только в монастырях или храмах. Но когда я сюда попала, то поняла, что человек без внутреннего храма этим делом просто не сможет заниматься, – рассказывает она. – В моей жизни поменялось всё: представления о мире, об отношениях с людьми, о жизни. 

Не корысти ради. Психолог Алёна Думбадзе считает, что писать иконы ради денег невозможно

Алёна работает как иконописец-надомница. Заказчики находят её работы на выставках, которые ежегодно проводит школа. В этом году работы Алёны занимали целую стену. А украшением выставки признали её венчальную пару – две иконы в серебряных окладах, инкрустированные гранатами и жемчугом. 

– Да, мне повезло, муж-ювелир помог и с драгоценными камнями, и с мастером, который сделал для них специальные крепления, – говорит Алёна. 

Эти иконы оцениваются в 40 тысяч долларов. 

– Не верю, что есть люди, которые пишут иконы только ради денег. Просто не получится, – утверждает психолог. – Когда появляется покупатель, то радуешься, что наконец-то они нашли друг друга. И деньги отходят на десятый план. 

В школу иконописи приходят светские люди. Но постепенно они становятся неофитами духовной жизни. Они ходят в разные церкви, и у каждого свой наставник. Перед началом работы каждый получает благословение. 

Черты лика. Иконы Алёны Думбадзе в драгоценных окладах, инкрустированные гранатами и жемчугом, оцениваются в десятки тысяч долларов

Страховка от всех бед
– Знаете, как мы ощутили на себе кризис? В начале зимы стульев стало не хватать, – говорит Алла Дроган. – Группы были переполнены. А бизнесмены один за другим стали заказывать семейные иконы, на которых просили изображать не только ангела-хранителя, но и всех своих родственников. 

Ещё одна из примет времени – в одной группе иконописью занимаются два депутата из противоборствующих партий. Здесь им приходится учиться понимать друг друга. Разговоры на политические темы, стук каблуками и нетерпимость к чужому образу мысли тут строго запрещены. 

В школе сейчас занимается чуть больше ста человек. Среди них сотрудники посольств, менеджеры разных сфер, владельцы бизнеса, студенты, пенсионеры, крупье из казино, безработные, живущие с ренты. Есть среди них и свои легенды. 

– Иногда по первому мазку понятно, что человек посвятит себя сакральному искусству, – говорит Алла Дроган. – Есть у нашей школы одна звёздочка – Марина Демьянюк. Когда она к нам пришла, ей было всего 16. Прошло пять лет, и она расписывает храм. Конечно, не у всех так меняется жизнь. Но точно у всех наших студентов она становиться более осмысленной. Вдруг они выясняют, что умеют не только потреблять этот мир, но давать ему, открывая свою душу и души других людей через икону.